«Мариупольский театр будет абсолютно таким же, каким был до взрыва»
Мариуполь еще не преодолел разруху, но артисты в него уже возвращаются. Местный театр живет и создает спектакли, которые очень нравятся мариупольской публике — благодарной и отзывчивой. Пока у актеров нет своей сцены, но взорванное здание театра петербургские строители обещают восстановить за два года. Об этом, а также о баннерах во славу русской культуры, звучащем слове и универсальном способе выжить «Известиям» рассказал худрук Мариупольского республиканского академического ордена «Знак Почета» русского драматического театра Александр Ростов.
«Хороший знак — возвращение артистов»
— Мариупольцы впервые участвуют во всероссийской программе «Большие гастроли». С чем вы выехали?
— Показываем два спектакля: комедию «Водевили» по Чехову и музыкальную сказку «Золотой цыпленок». География — южные города России. Уже выступили в Ростове-на-Дону, Симферополе, Ялте. Впереди — Севастополь и Краснодар. Успех огромный. Принимают очень тепло.
— Сколько человек сейчас в труппе Мариупольского театра?
— Сейчас работает 21 актер. Мы еще взяли двух выпускников театрального отделения местного колледжа, они пока проходят студенческую практику, думаю, что за три месяца распознаем их возможности. Естественно, они мариупольские, мы не можем пока предоставить жилье приезжим.
Хороший знак — возвращение артистов. Артисты — хитрые люди. Если бы им было плохо, они бы никогда не поехали. Но смотрите — город еще не преодолел разруху, а артисты возвращаются. Это о многом говорит. Они приезжают с планами, с огромным желанием. Наталья Добрунова и Антон Шаламов вернулись к нам из Ростова-на-Дону. Вернулся любимец мариупольской публики Александр Арутюнян с супругой Анной Архиповой, тоже актрисой. Вернулся Валерий Капинус. В труппе прибавляется, она дееспособна, зритель нас любит и ходит.
— Вы приступили к руководству в августе?
— Да, с начала августа. А театр возобновил творческую деятельность в мае-июне при участии инициативной группы артистов и сотрудников. Коллектив очень интересный, там было 50 артистов, так что уже почти половина вернулась и работает.
Очень рад, что мне представилась такая возможность. До этого 30 с лишним лет работал актером и режиссером Ставропольского академического театра драмы, потом руководил молодежным театром и молодежным центром в крупном московском вузе, и вот — получил это приглашение. Направил предложение об организации фронтовых концертных бригад, а мне говорят: «Давай лучше так: надо помочь вернуть к жизни Мариупольский драматический театр».
— Как вас там встретили?
— Настороженно, как и всех новых людей. Познакомиться ведь можно только в работе. Сейчас никаких проблем нет, работают все до одного, даже старейшая актриса Анна Федоровна Фоменко, ленинградская выпускница, играет пушкинскую «Метель». Я открыт для любых предложений, но у меня есть своя программа, исповедую искусство Анатолия Васильевича Эфроса — этюдный метод, подробное проживание, провокация актерского самочувствия, актерский поиск.
Заслуженный артист России Александр Ростов
Я не глобальный тиран-постановщик, доверительно отношусь к артистам. У нас все задействованы, с утра до вечера идет работа. Правда, мы вынуждены сделать два выходных, поскольку бытовые проблемы надо решать и артистам, и сотрудникам. Понедельник-вторник — выходные. Пятница, суббота, воскресенье — спектакли, публичные показы.
«Зрители ходили в театр бесплатно»
— Кто вас финансирует?
— Министерство культуры ДНР. Мы дотационный коллектив. Когда только начали работать, зрители ходили бесплатно. Но спустя примерно месяц начали продавать по очень-очень невысокой цене билеты и потихоньку возвращать небольшие средства. Нам много помогают. Андрей Батурин от «Народного фронта» приезжал, Андрей Соколов, известный артист «Ленкома». Евгений Миронов с фондом «Театральная инициатива».
— Чем помогли и обещают помочь?
— Очень много у нас хотелок — от ноутбуков и швейных машинок до звуковой аппаратуры и музыкальных инструментов. Но пока у нас не будет своего здания, разместить всё это проблематично. Мы очень ждем возвращения обещанной филармонии, в которую изначально зашли. В Центре детско-юношеского творчества, где мы сейчас базируемся, мы гости, несмотря на нашу лояльность и хорошие отношения с хозяевами. Мы им помогаем, стараемся жить дружно, но сами понимаете, как говорится, в чужой монастырь… У нас беспокойное хозяйство, постоянно репетиции, музыка, да и я человек очень громкий. А там свои задачи — воспитание детей. Школы возвращаются к жизни, их уже несколько десятков работает в городе.
— Сколько мест в зале, где вы сейчас играете?
— 300 мест, в очень уж холодные дни чуть меньше зрителей бывает, но в основном так.
— Зал не отапливается?
— Нет, от внешних воздействий он закрыт частью пленкой, частью другими материалами. Наступают морозы, и с нашими разбитыми окнами может быть беда, но всё налаживается потихоньку, тепло в городе начали давать. Пока конвекторы используем, обогревательные приборы. Репетируем в верхней одежде или по крайней мере в теплой. Это такой жизнедеятельный подвиг артистов во имя театра, во имя театрального искусства, во имя города Мариуполя.
Я нисколько не преувеличиваю. Значение театра, который несет духовную пищу, — и веселье, и грусть, и меланхолию, и радость творчества, — преуменьшить нельзя. Театр живет и создает спектакли, которые очень нравятся нашей мариупольской публике — благодарной, отзывчивой.
— Какие спектакли особенно «заходят»?
— Очень любят и чеховские водевили, и «Мастера», и пушкинскую «Метель», и «Божьи одуванчики», и «Старшего сына», и спектакли-концерты наши. На премьере «Старшего сына» на поклоны вызывали 16 раз. Люди взрывались смехом и аплодисментами почти после каждой сцены. Мы надеемся, что на новогодние праздники пойдут к нам и дети, их уже достаточно в Мариуполе. Ставим для них «Бременских музыкантов» с моим оригинальным сценарием. Я его называю спектаклем-карнавалом, это будет яркий, зрелищный, музыкальный, искрометный, веселый спектакль об искусстве, о том, что оно побеждает и королей, и скуку, воспевает любовь, несет радость.
— Разрушенное здание Мариупольского драматического театра было одним из красивейших театральных зданий на юге России. Будет ли оно восстановлено?
— Верим нашему президенту, который сказал, что через три года Мариуполь будет восстановлен, а здание театра петербургские строители обещают восстановить за два года.
— Вы были внутри разрушенного театра?
— Да. Взорвали изнутри, никаких прилетов по нему не было, следственные органы это подтвердили. Обидеть театр — как обидеть ребенка. Наверное, укрофашисты думали, что там будет большое количество народу, а там совсем немного людей было.
— Вам известно, как будут восстанавливать?
— Его демонтируют, обнаружат все коммуникационные сооружения — воду, электричество. И возведут абсолютно такое же, какое было до взрыва. Сейчас подъездные пути оформляются для подхода тяжелой техники. На днях начнется глобальный демонтаж и подвоз материалов. Театр обнесен огромными железными конструкциями с шикарными баннерами во славу русской культуры, где изображены наши великие писатели. Выглядит всё это элегантно, театрально. Мы надеемся, что за два года наши санкт-петербургские друзья вернут городу его любимый театр, любимое место мариупольцев — отсюда расходятся все улицы города.
Знаете, чему я радуюсь, когда иду утром в театр? О, вот в этом доме поменяли окна. Здесь надстроили этаж. Тут крышу отремонтировали, блоки везут. Невольно по маршруту моего движения я такие наблюдения веду. Сейчас 42 объекта только по центральной улице насчитал. Мариуполь строится, восстанавливается. Это радость.
«Русский артист всегда живет вопреки, как и народ наш»
— Недавно директор Театра имени Вахтангова объявил, что приглашает мариупольцев в творческую командировку. Она состоялась?
— Нет, мы не сможем поехать. Нас поразило и обрадовало это желание вахтанговцев. Мы благодарны Кириллу Игоревичу Кроку и коллективу Вахтанговского театра. Евгений Витальевич Миронов (худрук Театра Наций. — «Известия») тоже приглашал нас. Но при нашей сегодняшней численности отправиться какой-то группой в Москву — значит закрыть текущий сезон, остановить регулярную работу над новым материалом. А нам нужно наработать репертуар, вернуть к жизни долго не работавших на русском языке актеров. Семь с половиной лет они работали на украинском.
— При том что театр по названию был русским драматическим?
— Они раз в месяц, раз в два месяца давали спектакли на русском, которые зрители очень ждали. Многие артисты мне говорили, что на украинском они играли как на иностранном языке, не все же мовой владели. Такое было в исконно русском городе, в труппе русского театра. Сейчас возвращаем великое русское звучащее слово, возвращаем творческую форму. У нас регулярно идут занятия по сценической речи, пластике, танцу. А главный учитель — сами пьесы, репетиции безостановочные.
— В одном из давних интервью вы сказали такую фразу: «Русский актер гениален во время беды и вины». Как будто предвидели грядущие события.
— Сейчас — беда. Русский артист всегда живет вопреки, как и народ наш. Когда беда общая приходит, наш народ объединяется, потому что соборность — самое сильное чувство у русского народа.
Для артистов универсальный способ выжить во время беды — это работа, творчество. Я всё время им говорю: «Вот будет шикарное здание, светлые комнаты, тепло, свет, универсальная аппаратура, а театра может не быть». А вот сейчас, когда разруха и холод, возникает подлинное мгновение, искреннее. В преодолении, вопреки обстоятельствам. Это и есть театр. Не какой-то там местечковый — настоящий.
Я «Старшего сына» послал по всей России, он в YouTube выложен. Сейчас «Божьи одуванчики» пошли по стране. Мои коллеги-режиссеры, актеры-земляки звонили, говорят: «Это замечательные спектакли, профессиональные». Никакой скидки не делали. Скидки нельзя делать на обстоятельства. Театр — как деньги. Либо есть, либо нет.
— Какие премьеры сейчас репетируете?
— Готовлю спектакль по семи главам поэмы Твардовского «Василий Теркин», называется «Душа солдатская и доля». Разыграем всенародное представление о веселом солдате, который никогда не унывал, не боялся смерти. Еще один спектакль я называю театрализованным концертом, потому что в составе труппы есть танцовщики и оркестр. Мы придумали представление «Мелодии из театра и кино», рассказываем о наших лучших, можно сказать, сакральных мелодиях, разыгрываем интермедии во славу музыки.
Для ребятишек кроме «Бременских музыкантов» готовим новогодний утренник «Кругосветное путешествие с Дедом Морозом и Снегурочкой». Параллельно режиссер Лариса Колесник ставит пьесу Ива Жамиака «Месье Амилькар», а Сергей Мусиенко — пьесу Петра Гладилина «Мотылек». Уже начинаем разучивать партии на февраль, будем выпускать мюзикл «Дубровский». Музыку написал мой давний знакомый Ким Александрович Брейтбург, и мне кажется, что это будет большим подарком для труппы. Есть кому петь, есть кому играть.
«Роль репетировал по ночам по телефону»
— В «Старшем сыне» вы сыграли центральную роль Сарафанова. Здорово, что при такой загруженности сами успеваете выходить на сцену.
— Я эту роль репетировал с другом-режиссером по ночам по телефону. Потому что во время репетиций в театре себя забыл, был репликоподавателем. За семь дней до премьеры понял, что проваливаю роль. А уронить достоинство и честь русского артиста никак не мог себе позволить.
Поскольку там речь о музыканте, пользуюсь своими музыкальными данными, вживую играю на инструменте, чего до меня никто не делал. Даже Евгений Павлович Леонов изображал, что он играет на кларнете, но не играл, и Виктор Сухоруков тоже.
— Вы счастливы?
— Очень. Но я пока еще не могу об этом говорить, я православный человек. Высказать вслух — значит зачеркнуть, а в душе у меня неуспокоенность и постоянное желание работать. Я семью оставил в Москве, высокую зарплату, жилье и прочее, но то, что я получил здесь, — бесценно. Что дальше будет, не знаю, не могу загадывать, но желание сделать что-то большое есть и у меня, и у артистов.
Приезжайте на наши спектакли, в Мариуполе не страшно. У нас очень доброжелательные радушные люди. Люди, которые прошли через такое страдание, совсем другие. Мне с ними хорошо. Я такого подъема в жизни своей никогда не испытывал, даже во время присвоения званий, медалей, орденов.
— Мы победим?
— Обязательно. Не надо трогать русского медведя. Как только мы поймем, что это наша русская земля, наши русские люди, осознаем, что враг напал на нас, мало никому не покажется. Тогда мобилизаций никаких не нужно будет, народ поднимется. Прецеденты в истории были. Я по первому образованию историк. Сейчас с нами воюет та же гитлеровская коалиция, что и во время Великой Отечественной, вся та же самая Европа. Если это поймет основная матушка Россия, то будет и нам легче здесь, и на фронте легче. Наши ребята там делают великое героическое дело.
Александр Ростов окончил Ярославский театральный институт (художественный руководитель курса — Михаил Нагли). Играл в театрах Нижнего Новгорода, Костромы. С 1987 года служил на сцене Ставропольского академического театра драмы им. М.Ю. Лермонтова, сыграл десятки ведущих ролей в спектаклях классического и современного репертуара. Работал в культурном центре МСХА им. К. А. Тимирязева, где создал молодежный театр. С августа 2022 года — художественный руководитель Мариупольского республиканского академического ордена «Знак Почета» русского драматического театра. Заслуженный артист России.
